Стали известны новые подробности о захоронении расстрелянных мирных жителей в д. Мироним
Расследуя уголовное дело по факту геноцида населения Беларуси в годы Великой Отечественной войны и послевоенный период, прокуратура Брестской области обратилась к архивному уголовному делу в отношении уроженца д. Коханово Бытенского района, который в 1942 г. добровольно поступил на службу в Бытенскую полицию и прослужил там до июля 1944 года (имя не указано по этическим причинам). Двое свидетелей указали на то, что он вместе с немцами имел отношение к расстрелу еврейской семьи возле д. Коханово. Также в материалах уголовного дела имелась справка о том, что 2 апреля 1944 года полицией м. Бытень на хуторе Цегельня (возле д. Мироним) была расстреляна семья Лойко, состоящая из пяти человек.
В материалах дела не было указано, где конкретно были расстреляны мирные жители. Прокуратуре Ивацевичского района было поручено провести следственные действия для проверки и документирования указанных сведений для дальнейшего использования в качестве доказательств по уголовному делу. Предстояло принять меры по установлению всех расстрелянных лиц, по установлению при возможности точного места расстрела. Следовало допросить по известным фактам свидетелей и очевидцев данных преступлений, а также лиц, которые могут свидетельствовать об этом со слов других; принять меры по увековечению памяти о погибших. Поручение было выполнено, расследованием занимался Ивацевичский районный отдел Следственного комитета Республики Беларусь.
Расстреляли и стариков, и детей
Узнать новые подробности о захоронении семьи Лойко помогли свидетельские показания пенсионерки Татьяны Захаровны Котлер 1941 года рождения, уроженки и жительницы д. Мироним. Вот о чем она рассказала в ходе допроса:
«Я родилась 19 ноября 1941 года в семье Захара Григорьевича Лойко, 1903 г. р., на хуторе Цегельня, который был расположен примерно в 4-5 км от д. Мироним. У моего отца на начало Великой Отечественной войны были живы родители – Григорий Марьянович и Елизавета Николаевна Лойко. Я родилась от второго брака отца, его первая жена умерла до 1941 года, с ней у отца было четверо детей: Аркадий, Мария, Любовь и Григорий. Мы все во время войны проживали на хуторе Цегельня. Родители, дед и бабушка держали хозяйство: коня, корову, свиней, домашнюю птицу. Кроме деревянного дома во дворе располагались гумно, сарай, амбар.
Про события тех времен знаю со слов отца. Он рассказывал, что наша семья помогала партизанам – продуктами, чем могли. Кто-то из местных предупредил родителей, чтобы они уходили с хутора, так как немцам известно об их помощи партизанам. Родители с нами, с детьми, ушли с хутора к родственникам в д. Мироним, а дед и бабка остались на хуторе, не захотели уходить из дома.
Со слов родителей, весной 1944 года старшие дети захотели сходить на хутор, помочь покормить коня. Дома в д. Мироним осталась я, сводная сестра Люба и родители. О том, что произошла трагедия: немцами были расстреляны дедушка, бабушка и дети – Аркадий, Мария и Григорий, а также были сожжены дом, гумно, сарай, – родителям рассказали родственники. Родители говорили, что их расстреляли на дороге около двора. По какой причине, я не знаю, но предполагаю, что за связь с партизанами, потому что семья им помогала.
Хоронили деда, бабку, детей на местном деревенском кладбище в д. Мироним в общей могиле. Сначала на могиле был установлен обычный деревянный крест, а около 15 лет назад родственниками (дочерями Любови Лойко) была установлена плита, где указаны фамилии похороненных. За могилой ухаживаем мы – родственники. На воинском учете это захоронение не стоит».
Хутора Цегельня в настоящее время не существует. После войны там, где он когда-то располагался, было колхозное поле, и никаких свидетельств существования дома, построек сейчас нет.
Старший следователь первого следственного отделения Ивацевичского районного отдела Следственного комитета Оксана Шупеник, которая допрашивала свидетеля, провела и осмотр кладбища, расположенного в д. Мироним. Там было обнаружено захоронение в виде площадки из бетонной плитки с гранитной плитой черного цвета в центре. На ней – надпись: «Погибли от фашисткой пули в 1944 г. Лойко Григорий Марьянович, Елизавета Николаевна, Аркадий Захарович, 11 лет, Мария Захаровна, 9 лет, Григорий Захарович, 4 года». У края площадки установлен металлический крест с прикрепленной к нему табличкой, на ней указана аналогичная информация.
Собранные сведения задокументированы, материалы направлены в управление по увековечению памяти защитников Отечества и жертв войн Вооруженных Сил Министерства обороны Республики Беларусь для рассмотрения и постановки захоронения на воинский учет.
Есть ли могила у дороги?
Что же касается расстрела еврейской семьи возле д. Коханово с участием местного жителя, служившего в полиции, найти место расстрела и захоронение не удалось. В архивном деле двое свидетелей, уроженцев д. Коханово, рассказывают о том, что полицай задержал одну еврейку с тремя дочерьми и под конвоем вел в сторону местечка Бытень (один конкретизирует, что случилось это на хуторе Дражно, а еврейка с детьми сбежала из гетто, ей было примерно 35-40 лет, девочкам – от 8 до 13). Согласно показаниям свидетелей, в одном километре от Коханово полицай с двумя немцами расстреляли еврейскую семью и там же похоронили убитых. Оба свидетеля видели, как он конвоировал, вел через деревню женщину с детьми, оба позднее видели свежую могилу у дороги.
Про эти известные обстоятельства уголовного дела спросили у уроженки д. Коханово Людмилы Владимировны Ждановой, чей отец Владимир Герасимович Подгорный 1936 г. р. застал войну, правда, сейчас в силу престарелого возраста забывается и не может пролить свет на обстоятельства того времени. Ей знакомы имена обоих свидетелей из архивного дела, она подтвердила, что хутор Дражно в период войны действительно существовал, а отец рассказывал ей, что был такой полицай из Коханово, но более детальной информацией она не обладает. Свидетель – библиотекарь, записывает воспоминания старожил д. Коханово, аг. Доманово о военном времени, но никто из них не рассказывал о расстреле еврейской семьи. Неизвестно ей и о захоронении вблизи дороги, ведущей из Коханово в Бытень. И пока установить место захоронения не представляется возможным.
Еще из материалов архивного уголовного дела следует, что полицай из Коханово участвовал в облаве на партизан в составе гарнизона полиции, в бою и уничтожении партизанского лагеря, расстрелял гражданина еврейской национальности в 1942 году…
Это всего лишь несколько леденящих кровь историй, а сколько их было! Восстановление исторической правды позволяет глубже осознать трагедию войны, и оно будет продолжаться.
Мария ИВАНОВА.